В прошлом году на программе «Мастер финансов» (MiF) появился новый курс о финтехе, который специально для РЭШ разработал Сергей Ивлиев − основатель успешных международных проектов Lykke и Vlinder, исследователь финансовых рынков с многолетним практическим опытом работы в традиционном банковском секторе. В этом интервью Сергей рассказывает о том, как ему удается совмещать создание собственных бизнес-проектов с проведением академических исследований, описывает тенденции развития криптоиндустрии, а также объясняет, как устроен его курс и почему он будет полезен всем финансистам без исключения − и основателям технологических стартапов, и тем, кто строит свою карьеру в традиционных финансах.
– Вы получили образование в Перми, много лет занимаетесь научной работой, но при этом основали нескольких ярких международных проектов – криптобиржу в Швейцарии и финтех-компанию по климатическим проектам в Австрии. Как вам удаётся это совмещать?
– Эти области легко совмещаются и дополняют друг друга: практический опыт помогает мне делать интересные лекционные курсы. У меня есть правило – если хочешь в чем-то разобраться, попробуй это. Практически с самого начала своей карьеры я параллельно и работал на кафедре информационных систем и математических методов в экономике в Пермском государственном национальном исследовательском университете, и занимался практическими проектами. Содержание моих курсов менялось параллельно тому, как развивалась моя карьера в индустрии. Я начинал с технического анализа финансовых рынков, потом читал риск-менеджмент и управление рисками, затем − моделирование микроструктуры финансовых рынков. Сейчас я преподаю на курсах, связанных с блокчейном и криптотехнологиями.
– Почему вы сразу стали ориентироваться на международный рынок?
– Главные исследования микроструктуры финансовых рынков раньше проводились, в основном, на западе: именно там совершались глобальные открытия. В то время мы много контактировали с зарубежными исследователями. В 2013 году я ездил на конференцию по микроструктуре финрынков, которую проводил канадский математический институт Banff. Именно там я познакомился с основателем Lykke Ричардом Олсеном, с которым мы потом продолжили этот проект. Он уже тогда рассказывал про блокчейн, но в то время эти разговоры казались фантастическими. Помню, как он говорил: “bit is good, coin is bad”. Понять это было сложно, но оказалось, что bit part – это блокчейн, а coin part – это криптоэкономика. Постепенно общение с зарубежными коллегами переросло в создание совместных проектов.
С основателем Lykke Ричадом Олсеном на Пермской зимней школе 2020
– В чем заключалась идея криптобиржи Lykke?
– Наша идея была в том, что любая финансовая ценность может быть представлена в цифровом виде. Мы полагали, что возможно создать цифровой образ любого актива и что это приведет к появлению нового ликвидного рынка. В свою очередь, участники этого рынка смогут покупать и продавать свои активы в режиме реального времени. Целью нашего проекта была токенизация разных активов, и эта технология позволила сделать ликвидными те активы, которые раньше такими не считались. Например, мы токенизировали, то есть представили в виде цифровой записи, права на песню, а также на углеродные единицы, что позволило ими торговать. В итоге Lykke как швейцарская компания провела раунд размещения расписок на акции на блокчейне – ICO (initial coin offering).
– Повлиял ли впоследствии ваш проект на рынок?
Наш проект был для тех лет революционным, он появился даже раньше своего времени. Мы успели прототипировать и апробировать те вещи, которые потом стали мейнстримом: например, мы первым сделали секьюрити токен. Наша биржа была устроена таким образом, что доступ к средствам пользователя был только у него лично. Криптографический ключ был индивидуальным – только с его помощью можно было подписать все транзакции. Люди могли распоряжаться своими активами, совершать сделки купли и продажи с помощью онлайн-кошелька прямо с мобильного телефона, но при этом сама криптобиржа доступа к их средствам не имела. Один из нынешних лидеров рынка, блокчейн-компания Binance, изучала опыт Lykke, когда начинала свою работу. Многие участники рынка говорили мне, что наш опыт заставил их задуматься о том, чтобы сделать свой крутой финтех-стартап. Это касается и швейцарских компаний, и глобальных проектов.
– В чем главная ценность вашего нового проекта Vlinder?
– Это очень точный вопрос. Когда мы начинали Vlinder, то предполагали, что это будет финтех-платформа в Европе, позволяющая людям подключиться к открытым API европейских банков, с большим удобством перемещать свои деньги между счетами, анализировать свои расходы. Но потом мы поняли, что серьезной миссии у проекта нет: хорошо, ты помогаешь людям лучше организовать свои финансы, но какую большую проблему ты решаешь? Тогда мы приняли решение сместить фокус этого приложения на заботу об углеродном следе и повышение степени осознанности людей по отношению к этой проблеме.
Подобную идею мы пробовали реализовать еще в Lykke. Мы провели ICO, чтобы помочь проекту по пересадке мангровых деревьев в Бирме. Кампания называлась “Tree coin”: один coin стоил один доллар и обеспечивал посадку одного мангрового дерева. Нам удалось собрать 1 млн долларов, которого хватило для 1 млн деревьев. Этот проект позволил его участникам осознать, что они могут лично восстанавливать окружающую среду. Во Vlinder мы масштабируем эту практику: у нас есть портфель проектов, которые мы финансируем – в том числе, выращиваем мангровые деревья в разных странах Африки и Юго-Восточной Азии. Наша платформа позволяет участвовать в таких проектах, в первую очередь, бизнесу, потому что мы разделяем принцип “polluters pay” – те, кто загрязняет окружающую среду, должны платить первыми. Однако люди тоже могут стать ранними инвесторами таких проектов, чтобы потом, когда эти деревья вырастут и станет понятен эффект от их воздействия на поглощение углерода, получить углеродные единицы и продать их предприятиям.
В Кении во время полевого визита в рамках проекта по восстановлению мангровых экосистем в Ширази-Бодо
– Недавно было объявлено о банкротстве одной из крупнейших криптобирж – FTX. На ваш взгляд, как это событие повлияет на развитие криптоиндустрии и всего рынка финтеха в будущем?
– Это феноменальное событие, которое сравнимо по масштабам со скандалом вокруг банкротства энергетической компании Enron, которое привело к созданию целого направления в законодательстве по защите инвесторов и развитию корпоративного риск-менеджмента, а также с банкротством банка Lehman Brothers, спровоцировавшим глобальный экономический кризис в 2008 г. События вокруг FTX повлияют на весь рынок, потому что они очень хорошо подчеркивают то, что в любой индустрии нужен качественный риск-менеджмент и независимое управление. Эти принципы, которые уже были выработаны традиционным финансовым сектором, FTX, увы, просто проигнорировала. Этот кейс демонстрирует все старые ошибки: отсутствие прозрачности принятия решений и управления рисками, сосредоточение полномочий в руках одного человека и отсутствие фидуциарной ответственности перед клиентами.
Все эти проблемы связаны с тем, что люди доверили свои средства бирже, которая осуществляла рискованные стратегии и вела себя совершенно безответственно по отношению к ним. Важно, что это игнорирование общепринятых принципов корпоративного управления, которые давно доказали свою эффективность – это не проблема собственно криптоиндустрии, а человеческий фактор. Как раз криптотехнологии позволяют эти риски устранить с самого начала, предоставляя доступ к средствам только самому пользователю, как это было сделано у нас в Lykke. То, что произошло с FTX, еще раз демонстрирует ценность децентрализованных технологий криптоиндустрии и символизирует ее миссию: дать возможность каждому человеку самому быть своим банком и кастодианом.
– Какими качествами должен обладать создатель успешного финтех-проекта?
– В финтехе создаются передовые проекты, которые предполагают создание ценностей с помощью нестандартных подходов и механизмов, поэтому фаундер должен быть любопытным. Вместе с тем ему нужно быть готовым брать на себя определенные риски и обладать толерантностью к неудачам, потому что стартап-среда – это океан и возможностей, и риска. Только небольшое количество проектов «взлетают», тогда как около 95% заканчиваются неудачей. Нужно иметь в себе силы после этого продолжать реализовывать свои идеи. В какой-то степени это затягивает: например, я понимаю, что сам уже не смогу вернуться в традиционную большую корпорацию, где все процессы четко регламентированы и структурированы, а твой круг обязанностей строго ограничен. Стартапы дают личностную и финансовую свободу: для меня их создание – это шаг к ней.
– У вас большой опыт работы в традиционной финансовой сфере. Вы делали масштабные проекты для Банка России, Агентства по страхованию вкладов, крупнейших российских банков, входите в состав правления российского отделения PRMIA (Professional Risk Managers’ International Association). На ваш взгляд, какие задачи и вызовы сейчас стоят перед традиционными банками в России? Что бы вы посоветовали тем, кто планирует строить свою карьеру в традиционном финансовом секторе?
– Основной вызов связан с интеграцией новых технологий: здесь традиционным банкам как раз могут быть полезны новые проекты в области цифровых финансов. Сейчас крупным банкам нужно успевать осваивать те технологии, которые создает финтех. А они, в свою очередь, как раз могут помочь новым цифровым банкам своими ресурсами, в том числе, инструментами для работы с клиентами и юридической поддержкой. Финтех-проекты часто ищут «зонтичную» компанию, в которую они могут войти и получить правовую основу для своих инновационных технологий. Уже достаточно популярен такой сценарий: компания разрабатывает API и получает банковскую лицензию, а этими ресурсами пользуются финтех-стартапы, которые создают собственные интерфейсы и привлекают клиентов.
Сегодня мы наблюдаем за эволюцией финансовых услуг, поэтому традиционные банки, которые их не используют, пострадают: от них будут уходить клиенты, особенно молодые, которым нужны комфортный интерфейс и удобное мобильное приложение. Современные российские банки – «Тинькофф», «Сбер» – по сути являются большими технологическими компаниями, которые очень быстро развиваются, улучшают свою инфраструктуру и цифровые сервисы. Они воспринимают финтех как экспериментальное поле: анализируют появляющиеся технологии, покупают готовые команды. Проблема, которая в таком случае может возникнуть, связана с тем, что сторонние команды не всегда могут успешно встроиться в структуру большой корпорации. Но если таланты уходят, то банку приходится интегрировать их решения самостоятельно, а это требует дополнительных ресурсов.
Лекция на летней школе по углеродным рынкам и блокчейн Perm Summer School
– Мы уже говорили о том, что вы много занимаетесь научной работой: несмотря на успехи в бизнесе, вы всегда оставались в академии. У вас кандидатская степень, вы пишете статьи и книги по финмоделированию и риск-менеджменту, проводите конференции, руководите Лабораторией криптоэкономики и блокчейн-систем в Пермском государственном национальном исследовательском университете, преподаете в РЭШ и Arcada University of Applied Sciences. Почему для вас важна эта академическая часть вашего карьерного трека, для развития которой вы последовательно прикладываете столько усилий?
– Один из моих знакомых профессоров говорил, что нет theoretical research, есть только practical research. Для меня тоже основную ценность академических исследований имеет их практическая значимость. Так получилось, что в тех областях, где я работал, задачи носили, в основном, научно-исследовательский характер. Решая какую-то практическую проблему, я собирал данные, анализ которых позволял мне построить новую модель и описать ее для научной публикации. Если в этом процессе у меня получается найти научную ценность проделанной практической работы, для меня это представляет отдельный интерес.
По складу ума я не теоретик, поэтому не фокусировался на академической карьере специально: у меня мышление практика, который решает конкретные задачи. Из-за этого я ценю коллаборации: мои последние статьи написаны в соавторстве. Обычно мой соавтор разрабатывает теоретическую базу исследования, а я отвечаю за его практическую составляющую. Преподавание тоже не было самоцелью, а скорее развитием моего практического опыта. Когда у меня накапливалась экспертиза, мне было важно научить студентов тому, что я узнал. А заодно и еще детальнее разобраться в этой области самому, укрепить свои знания, чтобы иметь возможность эти вещи понятно объяснить во время обучения.
– Расскажите о вашем курсе «Финтех» в рамках программы MiF в РЭШ. Как он создавался?
– Директор программы Анна Обижаева предложила мне сделать курс о цифровых финансах, когда обновляла общую программу MiF. В тот момент я уже ушел из Lykke и начинал Vlinder, поэтому у меня было время для разработки новой программы. Раньше я уже читал похожий курс для пермских студентов, но он был посвящен, в первую очередь, новым финансам: блокчейну и криптовалютам. Я значительно расширил его содержание: включил финансовые приложения, анализ работы новых институтов – централизованных и децентрализованных бирж, а также развитие механизмов регулирования цифровых финансов. Мы видим, как быстро происходит эта эволюция: и традиционные, и центральные банки, понимая преимущества цифровых финансов, начинают делать свои платформы и планируют создание цифровых валют – в следующем году уже должен появиться крипторубль. Мой курс в некоторой степени смещен в сторону криптоиндустрии, однако анализ ее практик – это изучение большого поля экспериментов. Неслучайно крипту сравнивают с Кембрийским взрывом биоразнообразия: в день появляется сразу несколько инновационных проектов, основанных на прорывных идеях. Многие из них так и не достигают успеха, но те, кто завоевывают свое место на рынке, развивают совершенно новые технологии и механизмы. Именно так происходит прогресс в этой области.
– Финтех – это совершенно новая область, поэтому преподавание ее только развивается: нет ещё большого количества учебников и материалов. По каким принципам вы отбирали темы и как составляли план курса?
– Сама технология блокчейн существует больше 10 лет, поэтому определенная база уже все-таки накоплена, а научная ценность некоторых решений, связанных, например, с криптографией на эллиптических кривых, доказана. Тем не менее, многие из новых тем, действительно, феномен последних лет. К ним можно отнести, например, децентрализованные финансы (DeFi) и децентрализованные автономные организации (DAO): здесь пока больше актуальной практики, чем теории. Кейсы формируются буквально каждый день. Время в финтехе и криптофинансах течет в разы быстрее, чем в остальном мире: история индустрии пишется прямо на наших глазах.
Я уже видел много исследователей, которые находятся на передовой осмысления этих процессов и разрабатывают модели новых механизмов. Большой плюс изучения индустрии в том, что она постепенно накапливает большое количество данных, потому что блокчейн-технологии представляют собой по сути публичный распределенный реестр данных. Например, исследование микроструктуры финансовых рынков без данных сделать очень сложно. Поскольку эти данные находятся у бирж и регуляторов, получить разрешение на доступ к ним не всегда возможно, поэтому исследователи часто испытывают голод по данным. Но если вы хотите изучать процессы в криптоиндустрии, тем более работу децентрализованных бирж, где все транзакции публичные, то в вашем распоряжении окажутся огромные массивы бесплатных данных, доступных для анализа. Мне кажется, что это рай для молодых исследователей.
– Кому из студентов вы бы рекомендовали записаться на ваш курс? Будет ли он полезен, например, тем, кто сам мечтает создать свой финтех-стартап? Чем курс будет интересен тем, кто планирует оставаться в традиционных финансах?
– На мой взгляд, этот курс будет полезен обеим группам студентов, потому что он точно поможет всем расширить свой кругозор и найти для себя новые возможности. Все то, что происходит сейчас в кипящем котле финтеха, потом станет мейнстримом для финансов в целом. Этот переход мы наблюдаем уже сейчас, когда смотрим на работу центральных банков по созданию своих криптовалют. Я полагаю, что через несколько лет технологии финтеха станут новой реальностью: новые инструменты и механизмы получат повсеместное использование. Принципы работы децентрализованных бирж в блокчейне будут интегрированы в работу регулируемых финансовых институтов. Такой взгляд в будущее может быть полезен всем.
– Вы уже долгое время сотрудничаете и взаимодействуете с РЭШ. Что бы вы пожелали студентам MiF и других программ Школы?
– Я бы пожелал им не бояться двигаться вперёд, брать на себя риски и ответственность, быть любопытными, чтобы найти себя. Когда ты делаешь то, что любишь, и любишь то, что ты делаешь, в этом и заключается самый главный рецепт счастья.
Открыта запись на курс «ФинТех» Сергея Ивлиева, который пройдет в РЭШ в третьем модуле (янв. 13, 21, 28, фев. 3, 10, 16, 24, март 3): запись.
Открыта запись на экспресс-программу РЭШ «ФинТех», которая состоит из трех курсов: «ФинТех» (Сергей Ивлиев, к.э.н.), «Искусственный интеллект в бизнесе» (проф. Дарья Дзябура, PhD MIT Sloan), «Машинное обучение в бизнесе» (Иван Стельмах, PhD CMU): подробнее.
Подробнее о вечерней программе «Мастер финансов»: здесь.
Присоединяйтесь к нам и изучайте финансы! Совсем скоро, 14 декабря 2022 пройдет вебинар о программе и поступлении на нее: регистрация.