Хотелось бы рассказать рэшевцам о перспективах и подводных камнях работы в стартапах. Вы обладаете невероятным опытом в данной сфере, поэтому хочется из первых уст услышать о вашем карьерном пути. Но вначале скажите пару слов о вашем образовании. Вы жили в США и окончили там бакалавриат. Как вы затем оказались в России?
Я родился в России, а вырос в Калифорнии. В 2004 году я поступил в Калифорнийский университет в Санта-Крузе. Учился хорошо, но очень нелинейно и уже в процессе учебы вечно начинал какие-то проекты и основывал компании. Например, в 2003-2005 годах у меня была интернет-площадка TradeUsedBooks для обмена подержанными учебниками, похожая на сегодняшнюю Chegg.com.
В конце концов в 2010 году я получил диплом бакалавра и решил пойти в магистратуру, чтобы лучше понять экономику, так как бакалаврская программа по экономике была, на мой взгляд, гораздо слабее, чем, к примеру, программа по computer science, на которой я тоже учился. Я выбрал Россию, так как на тот момент в Москве оказалась моя мама, и я хотел наладить с ней отношения.
В том же 2010 году вы поступили в РЭШ. Почему именно РЭШ?
О РЭШ я до 2010 года ничего не знал и оказался здесь благодаря тому, что в Стэнфорде случайно столкнулся с группой из семи учившихся там россиян, шестеро из которых были выпускниками РЭШ. Помню, среди них были, в частности, Иван Лазарев (MAE’2006) и Василий Старостенко (MAE’2004). Я прикинул общее количество российских PhD- и MBA-студентов в Стэнфорде и понял: РЭШ — это что-то колоссальное.
В то время в Москве у меня были друзья в Высшей школе экономики, МГУ, но в РЭШ я никого не знал. Однако мне было очень интересно, и я, не расспрашивая никого, решил просто подать в Школу документы на программу «Магистр экономики» и посмотреть, как пойдет. Я подумал, что в крайнем случае, если с РЭШ ничего не получится, я легко смогу найти работу в Москве.
После окончания РЭШ в 2012 году вы работали data advisor во множестве стартапов. Можете кратко описать этот опыт? И еще: как в 2014 году вы стали одним из 40 первых сотрудников в компании Looker, делающей программное обеспечение для бизнес-аналитики, которую Google в 2019 году купил за 2,6 млрд долларов?
После РЭШ я пытался найти себя в data science. Сначала я работал в России, но потом опять переехал в Калифорнию. Честно скажу, зарабатывал я мало относительно рынка, но в какой-то момент ухватился за пару престижных контрактов. Сначала это была работа с Крейгом Вайсманом (Craig Weissman), бывшим chief technology officer компании Salesforce, в стартапе Duetto Research, занимающемся ПО для прогнозирования и управления доходами. Потом — работа с Льюисом Берилом (Louis Beryl), бывшим партнером венчурного фонда Andreessen Horowitz, в финтех-компании Earnest. Сегодня и в Duetto Research, и в Earnest работают более ста сотрудников, но тогда это были команды, состоявшие из менее чем десяти человек.
Одним из мест, куда эти компании меня порекомендовали, был венчурный фонд First Round Capital (FRC). А он, в свою очередь, порекомендовал меня как потенциального сотрудника в стартап Looker.
А над чем вы сейчас работаете?
Сегодня всё больше таких рабочих отношений, которые мало чем отличаются от консалтинговых. Люди редко работают на одну компанию больше года. А у меня некоторые контракты в качестве data advisor были дольше двух лет. Вот я и разрабатываю решения для консультантов в этом ключе, фокусируясь на профессиональном среднерыночном сегменте — professional mid market.
Вы стараетесь идти в ногу с технологиями и иногда даже их опережаете. Что вам сейчас кажется самым перспективным?
В настоящее время я мало слежу за тем, что происходит нового где-то в мире. Например, я не вижу смысла в технологии блокчейн, не понимаю смысла биткоинов. Это не мое. На мой взгляд, следить, что там происходит, — это работа инвесторов, а не людей, которые создают что-то сами.
В чем преимущество Кремниевой долины перед другими технологическими кластерами и существует ли оно? Если бы вы в этом году закончили РЭШ и хотели бы попасть в стартап, вы бы всё равно туда поехали?
С точки зрения работы в стартапе я бы, наверное, туда не поехал. Кремниевая долина — очень сложная экосистема. Это, по многим объективным факторам, не самое лучшее место для проживания, и об этом много кто говорит. Лично мне в Долине повезло, но надо учесть, что я в этом русле двигаюсь уже с 2003 года, не говоря уже о том, что часть моей семьи там живет, и после трех лет пребывания в России я хотел быть ближе к ним. Кстати, в Looker я устроился по похожим соображениям: Санта-Круз, где располагается эта компания, — город, где я окончил бакалавриат. Находился бы Looker в другом городе Калифорнии — скажем, в Окленде или Сан-Хосе, — я бы вряд ли там оказался.
Какие типы компаний преобладают в Кремниевой долине?
В Долине есть все виды компаний. В основном это три типа:
— Очень большие компании. Работа там мало чем отличается от работы, например, в Сбербанке. В число этих компаний входят Visa, Facebook, Salesforce и даже Uber.
— Стартапы. Тут диапазон огромный. Есть такие, как это показано в сериале «Кремниевая долина», но есть и другие — очень грамотно организованные компании, вроде Duetto Research и Looker, в которых я работал.
— Сервис-провайдеры. Они нужны, так как сложно поддерживать всю эту систему без массы консультантов, юристов, докторов и так далее. В общем, это те, кто реально зарабатывает большие деньги в Долине!
Если ты хочешь попасть в «очень маленький хорошенький технологический стартап», можно ли по каким-то признакам понять, какая ситуация внутри компании и будет ли тебе комфортно там работать?
Пожалуй, основное преимущество работы в стартапах — это доступ к их руководителям. Поэтому нужно прежде всего смотреть на лидеров компании:
— Сколько им лет? Если им по 20, это будет бардак. На момент моей работы с Крейгом Вайсманом из Duetto и Льюисом Берилом из Earnest обоим было далеко за 30…
— Есть ли у фаундеров опыт работы в успешной среде? Фаундер Looker, Ллойд Тэбб (Lloyd Tabb), был одним из первых и ведущих инженеров в таких компаниях, как Borland и Netscape, еще в конце 1980-х — начале 1990-х.
— О каких бенефитах говорят сами фаундеры в разговоре с вами? Если они говорят о «больших возможностях», то это плохой сигнал. Это хорошо в контексте инвесторских разговоров, но никто не знает, что будет через 10 лет. Людям приятно работать вместе, когда вокруг хорошая среда: возможности для хобби, интересные коллеги, достойная зарплата и тому подобное.
Какие возможности открывает попадание в стартап?
Как я уже сказал, в основном это доступ к людям, к которым сложно было бы подобраться иначе. Шанс перенять их опыт. Например, свое понимание стратегии я в очень значительной степени получил от работы с Фрэнком Байеном (Frank Bien) в Looker. Он был боссом моего босса. Для контекста: после продажи этого стартапа Google он стал старшим вице-президентом Google Cloud — то есть одно рукопожатие до CEO Google. Работая в том же Google, мы бы с ним никогда не пересеклись.
Что сейчас является наиболее востребованным направлением, куда может попасть выпускник РЭШ?
Data science, мне кажется, — идеальная сфера для выпускников РЭШ. Я нанимал уже несколько интернов из РЭШ за последние несколько лет и всегда был приятно удивлен, насколько у всех аналитиков сильно развиты технические навыки. А ведь, в отличие от меня, большинство даже не изучало computer science.
Как в процессе учебы в РЭШ подготовиться к трудоустройству в стартап?
Подрабатывать на удаленных контрактах. Сейчас есть масса удаленной работы в сфере data science, и легко можно тратить на такие контракты не более 10-20 часов в неделю, дополняя знания через занятия и студенческие связи в РЭШ.
У стартапов есть сформировавшийся «классический» образ в культуре, с множеством штампов, от которых трудно абстрагироваться, пока не окажешься внутри.
Каждая компания — это зеркало людей, которые работают в ней. Если компания маленькая, то в ней сильно проявляются личности ее фаундеров и первых сотрудников. Не думаю, что нужно тратить много времени, изучая условные вещи про культуру компании (что обычно делают, устраиваясь в McKinsey или Goldman Sachs), но, конечно же, нужно изучать людей, работающих в ней. Какого-то шаблона тут нет. Все компании очень разные.
Как устроен нетворкинг в данной сфере, есть ли у него какая-то конкретная специфика?
Это зависит от города. В Кремниевой долине хорошо общаться с разными венчурными фондами — некоторые занимаются рекрутингом для своих портфольных компаний. В Москве советую встречаться на каких-то культурных мероприятиях с друзьями друзей. Это обычно самый эффективный способ.
Как выбрать «свой» стартап и не ошибиться? Какие самые важные нюансы вы выделили бы?
Место, лидеры, команда, деньги — именно в этой последовательности.